Первые пару дней после падения кисун почти всё время валялся под ванной. Передвигался мало, а если передвигался, то прыжками на трёх лапах, четвёртой не касаясь пола. Есть – не ел, а пил только из шприца (впрочем, из шприца лакал с удовольствием). Теперь уже носится по квартире: всё также на трёх лапах, но четвёртую аккуратно использует в качестве опоры. Сам садится; залезает на кресла и диваны и слазит с них; нормально ест и пьёт. Даже врача, к которому мы последний раз ходили в четверг, удивил такой скорый прогресс и она отменила дальнейшие уколы. Сказала, если через два месяца хромота не пройдёт, придётся сделать операцию, но раз он такой резвый и прыткий, то нам не стоит об этом особо беспокоиться.
Вообще, она от него была в восторге. Когда я его принёс, сказала: «Ну-ка, доставайте вашего красавца из сумки!» — а когда достал стала тискать и гладить его, чесать ему брюхо, а он и не сопротивлялся. «Какой он у вас добрый и ласковый! Пузо у котов — святая святых, а он вот так легко позволяет его гладить незнакомому человеку. Не рычит и не кусается при этом!» «Видимо вы ему нравитесь, — ответил я. — Если человек ему не нравится, он вообще себя трогать не даст, шипеть начнёт». На что врач показала, что и он ей тоже нравится, ещё раз его потискав и погладив. Потом пошла за положенными лекарствами.
Кота начало трясти. Он дрожал так, что чуть стол под собой не раскачивал. «Ты чего это, дружок? Так боишься?» — спросил я его. «Конечно, боится! Знает, что сейчас колоть будут» — ответила врач, набирая лекарства в шприцы. Я стал его гладить и чесать ему шейку. Он почти перестал трястись и стал заметно тащиться: прищурил глаза, запрокинул голову. Когда врач стала колоть ему уколы в загривок, он этого словно бы и не заметил («Вы посмотрите на него! Его иголками тыкают, а он разве что не мурлычет!»); только дёрнул лапой, когда ему поставили последний укол, в бедро («Знаю, этот болючий. Потерпи!»). Градусника вошедшего под хвост он тоже не заметил. «Боже! — удивилась врач. — Ну что за кот у вас? Что за чудо-кот? Если бы все мои пациенты были такими, то работа была бы сказкой!» «Странно — удивился я. — Дома он такой трус! От каждого внезапного шороха подпрыгивает и бежит прятаться. А тут, с таким невозмутимым видом всё выносит. Даже в переноску забраться не пытается». «Умница! Умница! Вашим бабушке с дедушкой по мозгам дать за то, что такого чудо-кота чуть не угробили!»
Но, как я уже написал, это был последний раз когда ему пришлось демонстрировать свою выдержку и хладнокровие. И слава Богу!